«Короткая встреча с Родиной»

В журналистских кругах всем   известно желание отправиться в путешествие, пешком ли, на лодке, или на любом другом транспорте.   Неизведанные дали, новые ощущения, новые знакомства - все это неудержимо манит журналиста  в путь. И   никакие препятствия  нестрашны, а наоборот нагоняют азарта.   В череде своих командировок я наметила себе  еще одну. В месте со своей героиней программы отправится на ее Родину в Сидоровск,  кстати, и мою тоже. Долго я носила эту задумку в себе, ждала удобного случая.

И вот в конце сентября, в последние деньки прекрасной и неповторимой  северной осени, мы с Маргаритой Алексеевной   сели в вертолет.  Кстати особая благодарность Такиулле Шарипову  директору  ООО  «Агрофирма « Приполярная».  Он  любезно предоставил нам места в вертолете.  А по прилету на  факторию Сидоровск устроил в балке рыбаков, которые перебрались уже на другое угодье для подледного лова. Пока мы растапливали печь, наводили порядок,   жительница Сидоровска - Елизавета Рыбальченко,- жена управляющего факторией принесла нам  рыбы.  Готовя  уху из свежих сырков, аромат которой разносился по всему  балку нагоняя аппетит,  я слушала воспоминания Маргариты Алексеевны.  Перед сном, в заключении своего повествования, она негромко  пропела – «Деревня моя деревянная дальняя, смущенной улыбкой смотрю на тебя. К тебе мое сердце по-прежнему просится. А я все не еду дела и дела – ну вот и повстречались - заключила она»…  В дни ее молодости эта песня была на слуху у всех.

Вглядываясь в лицо пожилой, жизнерадостной  женщины,  я думала, как   мало  отпущено  времени человеку на земле. И от этого  становится очень грустно на душе, когда на миг в воспоминаниях попадаешь в прошлое, которое уже не вернуть. В то же время,  человека переполняет щемящее сердце чувство радости от прикосновения с ушедшим временем.

Долгим был путь Маргариты Алексеевны Куниной на Родину, в свое родное село — Сидоровск, которое образовалось в 1863г.  Тридцать лет прошло после её отъезда из тех мест, но ее всегда тянуло в родные края, где все знакомо и дорого.

Родилась Маргарита Алексеевна в тяжелые военные годы поздней осенью 1942 в п. Сидоровск, где и получила начальное образование.  После окончания средней школы в районном центре, поступила в Салехардское медицинское училище, но не суждено ей было стать медицинской  сестрой. Уже тогда начались проблемы со здоровьем, она стала  терять зрение. Пришлось оставить училище и ехать домой.  В Сидоровске она устроилась нянечкой в ясли – сад, усердно занималась самообразованием, приобретая педагогическую литературу. Через несколько лет ее назначили воспитателем, а затем и заведующей. Активно участвовала в общественной жизни села, комсомольской работе, а затем и в партийной.  В 28 лет, после смерти родственников, взяла на воспитание 11 месячного   племянника.  Олег был слаб здоровьем,  и ей предлагали оставить его в больнице. Но  упрямая Рита во всем полагалась на себя. После укрупнения малых населенных пунктов в 1973г., совхоз перебрался в районный центр, и осталась  Маргарита без работы. От безысходности, в поисках работы, она переехала в Красноселькуп.    Жилья не было, работы тоже, а на руках приемный сын. Решила попытать счастье в  селе Толька, Красноселькупского района. Повстречав спутника жизни, вышла  замуж. Но проблема с  трудоустройством так и  осталась. Постепенно ухудшалось зрение. Вернувшись обратно в районный центр,  все же нашла работу. Устроилась кладовщицей в школу – интернат, затем перевелась в охрану районного Госбанка.

В 35 лет родился долгожданный ребенок - дочь Саша. Дочь выросла,  окончила среднюю школу,  поступила в Педагогический колледж  в  Салехард. Вернувшись,  домой, устроилась воспитателем в детский социальный приют. Приемный сын Олег уже отслужил в Армии, создал семью.

Вроде бы все хорошо устроилось в жизни,  но Маргариту всегда тянуло на лоно природы. Выйдя на заслуженный отдых, решили они с мужем Володей поселиться на угодьях мужа в Кикки –Акки. Там она развернула большую деятельность по восстановлению собственного хозяйства. Она всегда была лидером в семье и все ее планы они с мужем вместе воплощали. Построили на зиму свою избу, благоустроили ее, даже обоями обклеили стены своего жилища, покрасили полы, оконные рамы. Муж Володя всегда ворчал - зачем в лесу все это надо. Но привыкшая к пунктуальности, бывшая заведующая   убедительно стояла на своем. Летом обходились брезентовым чумом и летней кухней. Пасли небольшое стадо своих оленей.  Каждому новорожденному  теленку давали  кличку, характеризующую характер  животного.  Зимой  муж   охотился на ценную пушнину ,после выгодной продажикоторой  купили мотор, лодку, буран и все необходимое для жизни в лесу.   Осенью на лодке  ездили проведать детей и прикупить что либо  необходимое  в хозяйстве.

По воле судьбы, осталась Маргарита Алексеевна совсем одна. Вернулась в Красноселькуп. И каждый день, ее не покидала мечта побывать на своей Родине.
Вот и настал этот долгожданный случай.   В день приезда в Сидоровск она все повторяла – сейчас не пойдем домой, пойдем утром,-  незаметно смахивая слезу. Встала она очень рано. Часов в пять утра я уже слышала ее шепот, это Маргарита Алексеевна делала зарядку. После завтрака мы   отправились к ее родному дому. Еще издали приметив  свой дом,  Маргарита Алексеевна, как то сразу изменилась.  Её выражение лица  стало меняться,  то выражая растерянность, то радость. И все повторяла – «сейчас, сейчас». Подойдя к сиротливо стоящему старенькому домику,  она опустилась на колени, что- то шепча. Встала, оглядела его, потрогала стены. Открыв, жалобно скрипящую от старости дверь, вошла. Печь, которая разделяла дом на комнату и кухню кто – то разобрал на кирпичи, окна без стекол забиты досками.  Оглядевшись, она остановила взгляд на металлическом крюке, который был накрепко прибит к потолку.  На нем  когда-то висела ее люлька, позже  его использовали и внуки, и правнуки.  Старый стол так и стоял у окна, деревянная вешалка,    которую смастерил когда-то старший брат Михаил, старинный коричневый  чемодан старшей сестры,  мамин старинный сундук, на крышке которого  до боли знакомые квадратики. Старая металлическая ржавая кровать, головки которой  в свое время блестели серебряными шарами. Вот и все. И только ветер гулял по дому,  гоняя старый ненужный хлам, нарушая тишину. Грусть, горечь, печаль охватили пожилую женщину. Тихонько без слез, она вышла на улицу.

Родовое гнездо Куниных  было построено еще  в начале 50-х годов. После выхода в свет постановления Совета Министров СССР «О переходе коренной национальности на оседлый образ жизни» Мама Маргариты Александра Малофеевна Кыткина была молчаливой, тихой женщиной. Она всегда незаметно занималась своими делами.  Отец    Алексей Егорович Кунин 1901 г. р., слыл мужчиной   строгим не терпящим лжи. Братья уже став взрослыми наказывались за неповиновение вожжами. В то время он получил кредит в сумме 15 тыс. рублей и сам начал  строится. Впрочем, как и многие другие его земляки.  Половина этой суммы выдавалась бесплатно, другая половина выплачивалась в течение 15 лет.    До этого жили в землянке, летом в чуме. Но в селе эта семья долго не задерживалась, хозяин был бригадиром оленеводов. В чуме все подчинялись суровому отцу.  Лишь его любимой Марге дозволялось все. Её даже не наказывали за провинности, хотя сердитый взгляд отца, она понимала сразу. Однажды – вспоминает Маргарита Алексеевна – «Отец, как обычно пошел проверять запор, он был недалеко. Сел на ветку доехал до нужного места, начал вынимать рыбу, делал он это стоя на ветке, держась за изгородь запора. Мы с братом - Омда ему было около десяти лет,  незаметно подкрались к краю берега, спрятавшись за кустами, следили за ним.  Вдруг  Омда предлагает – выскочи на берег и громко закричи. Что я и сделала. Отец от неожиданности рухнул в воду, а плавать он не умел.  Я повернулась назад, брата как будто и не было. Ветка перевернулась Отец,  молча, барахтается в воде. Сзади слышу шорох,  это бежали старшие и мама.  Отца благополучно спасли. Выбравшись на берег, он  глянул на меня такими  глазами, что я  не могла сдвинуться с места, брата же моего до позднего вечера не было. И вообще в чуме стояла полнейшая тишина. Отец был, опытным охотником на медведей и на других хищников, но  воды боялся, как огня.  У нас дом никогда не запирался. В сенях, прямо напротив входной двери,  на двери кладовки висела огромная шкура от головы медведя.  Это была примета, охотника. А кости он хранил на чердаке, потому как, выбрасывать их обычай не позволял. Да и ворам  или кому чужому, страшновато было подходить к дверям кладовки – вдруг дух медведя его заприметит. Не говоря уж о нас, детях»

Алексей Егорович Кунин со своими братьями прибыл в эти края еще до октябрьской революции из с. Ларьяк  Омской области, женился на местной девушке Александре Кыткиной. Завел семью, благо у жены были свои олени. Первая дочь Аграфена родилась 1920г. потом семья быстро росла.  Жизнь была в то время очень скудной в их семье, у детей даже обувка ( бакари) на всех была одна. Жили они тогда  в урочище «Мунгуй» - «Парашкай мачи» в 60-ти километрах от Красноселькупа. Жилищем в то время у небогатых селькупов были землянки. Уже потом, собрав  оленьи шкуры, жена Александра сшила нюк для чума. В конце тридцатых годов они  стали колхозниками. Во время коллективизации, всех собственных оленей забрали в колхоз. Так стал Алексей Егорович оленеводом колхозного стада. В газете «Северный колхозник»  Туруханского Районного Комитета ВКП(б) и Районного Исполнительного комитета советов, в выпуске 1940 года в статье  И.Шадрина «Сидоровск в прошлом и при советской власти»  сообщается: «Неслучайно в колхозе появились такие прекрасные люди, как пастух Кунин Алексей Егорович, который в течение четырех лет честно пасет колхозных оленей»

Маргарита родилась самой последней в семье. Отец   Алексей Егорович сократил  слишком длинное имя и называл свою маленькую дочь – Марга. Кроме нее в этом доме выросло еще четверо братьев и сестра. Средний брат Михаил успел  побывать на войне пришел с ранением и заслуженными наградами.  Четвертый брат  Павел работал председателем колхоза «Полярный круг»  Большая семья Куниных разрасталась, крепла.  Рождались новые семьи внуков, правнуков.  Всем нашлось место в жизни. Но вдали от родного дома. До 90 годов в этом  доме жила старшая сестра Аграфена с  сорокалетним сыном – Славой ( Лоба) так звали его по селькупски. На лето к бабушке приезжали на каникулы внуки, потом правнуки, дом снова наполнялся детскими голосами, смехом. Потом и Аграфена переехала в Красноселькуп к детям.  Недолго пожил в своем родовом гнезде и внук Алексея Егоровича – Лоба.   Ушел в мир иной последний сторож. Опустел старый никому теперь не нужный дом, вырастивший, согревавший своим теплом  несколько поколений. Он так и стоял все эти годы  будто  в ожидании того, что о нем вспомнят, подлатают и снова он  будет нужен своим хозяевам.   Маргарита Алексеевна даже отстояла его, когда  дом хотели снести за ненадобностью  ЗАО «Ванкорнефть», потому как он оказался в центре жилгородка  рабочих .   Мечты вернуться домой   роем кружились в голове Маргариты Алексеевны. Но годы уже не те, что бы все снова  восстанавливать. Очень хлопотное это дело.

Обойдя дом, присев на завалинку она сидела, смотря вдаль, где, когда- то в дни ее молодости виднелась Осиновая рощица, осенью пестрея багровыми  желтыми листьями,  теперь  она исчезла. При завозе труб для трубопровода  «Ванкорнефть » деревья в  окрестностях деревни все вырубили, вместо дерна всюду виднелась перемолотая гусеничными тракторами, глина. Наверное, здесь, кстати, поговорка «Не входи, дважды, в одну и ту же воду».

Медленно поднявшись, поклонившись родному дому не оглядываясь, Маргарита Алексеевна повела меня дальше. Всегда шутливая, смеющаяся пожилая женщина  поникла, и только иногда был слышен ее шёпот. Чтобы не тревожить ее воспоминания я ее не о чем не спрашивала.

Мы шли к берегу реки. Вдруг она оживленно заговорила,  жестикулируя и рассказывая, что здесь, на этом обдуваемом вольным ветром  высоком яре, прошло ее детство, юность, молодость.  Здесь встречались по вечерам, играли в волейбол, чехарду, лапту, пели песни, день молодежи отмечали на улице. Было очень весело. Особенно Маргарита любила, песни на стихи Сергея Есенина. У неё был целый сборник стихов этого поэта в то время модного. Немного постояв, оглядевшись по сторонам она тихонько спела куплет песни « Не жалею не зову, не плачу» Село ее молодости и жизнь, которая здесь кипела не вернуть назад.

Теперь уже всем известно и понятно, какую непоправимую оплошность  сотворили власть имущие с принятием  постановления   правительства «укрупнение колхозов» в начале семидесятых. Эта непоправимая ошибка негативно повлияла на  целые селения,   все построенное когда – то своими руками, пришло в упадок, рушились семьи, мечты. Особенно это сказалось  на малочисленных народах Севера. Селькупы Красноселькупского района  стали забывать свои традиции, обычаи, родной язык . Отправившись за  хорошей жизнью в районный центр, на это подгоняла нужда, м ало кто обустроился в Красноселькупе,  в районном центре не было жилья, работы. Совхоз расформировали, а о людях никто не позаботился. Пенсионерам, немощным старикам  оставшимся, в брошенной деревушке и вовсе пришлось, коротать свой век в одиночестве, в  заброшенной деревушке. Воду и дрова старики с трудом заготавливали сами, разбирая все на что хватало сил.
Так как я сама,  уроженка  той же деревни все эти преобразования в моей памяти четко запечатлелись. Проходя возле останков чумовища, где в конце 1978 года  доживала, свой век  одна бабушка, сколько ей лет уже давно никто не помнил.  Русское имя ее тоже стерлось из памяти, но по селькупски ее звали Лока (лиса). Мама часто отправляла  меня к ней, чтобы поздней осенью пригласить ее к нам в дом. На ее жилище  было страшно смотреть, покрытие чума было: заплата на заплате местами  обыкновенная клеенка, местами просто кусок от старого пальто или мешковины или просто прикрыто фанеркой. Вот в таком чуме на старости лет жила бывшая труженица колхоза.  Зайдя внутрь, ее было не докричаться, она лежала возле  потухшего очага накрытая изношенными одеялами и еще чем либо. Придя к нам домой, попив горячего чая, посидев, поговорив с моей мамой, она   отправлялась домой и на месте где она сидела, виднелось мокрое место. Потом уже с наступлением холодов она все же приходила к нам и жила до весны.  В 1930-е годы здесь проживало более 100 человек,  а уже в конце 1960 годов  в Сидоровске насчитывалось   500- 600 человек. Здесь все кипело, шумело и работало.

Через непродолжительное время уехавшие от безысходности, не зная, как жить   некоторые из Сидоровчан  вернулись  назад.  Дети росли под государственным надзором в интернате в районном центре, отвыкая от вековых укладов  жизни. Окончив школу, многие полностью растворились в своей никчемной жизни, новое принять не  сумели, традиционные промыслы забыли. И их все сильнее тянуло на Родину, на землю предков, к своим корням,  в надежде, что на заброшенной земле им заживется лучше.  

Сегодня  Сидоровск пытаются возродить, обустроив факторию. Пытаются уже несколько лет. Но нет  уже людей той закалки, которые жили в былые времена, кто своим трудолюбием  и желанием жить, строил, обустраивал Сидоровск.  Сегодня на Факториии «Сидоровск» зимой живут и рыбачут несколько рыбаков потомков Сидоровчан. Среди них Аркадьев Иван и Яков Сайготин (Кота). Летом на заработки собирается больше народа.

Незаметно мы  свернули на дорогу к школе,  которая до сих пор не заросла. По этой тропке торопилась сельская девочка Марга за знаниями, познавая окружающий мир. Старое здание не выдержало натиска времени, на развалинах школы выросли молодые деревца, осенние листья которых срывал ветер.  Но память людская прочна… Помнит  пожилая женщина и свою первую учительницу, и всех кто, когда-то работал и передавал багаж знаний маленьким северянам. Среди них были и учителя из представителей селькупского народа. Память уже не та, но многих и учителей и учащихся Маргарита Алексеевна вспомнила поименно.

Проходя возле здания  почты очень важного объекта в  Сидоровске, пожилая женщина вспомнила, как приходили за письмами, телеграммами, газетами  и посылками.  И улыбаясь,   отметила, что в школьные годы их водили на почту, чтобы показать как, работает радистка ключом, отравляя телеграммы. Зимой почта доставлялась самолетом АН -2 ( кукурузник), летом лодками, катерами – вспоминала она. А ранее до этого, по дороге в Сидоровск стояли почтовые чумы, где работники Районного узла связи держали оленей, чтобы заменить    уставших, накормить их, поменять промокшую одежду. Маргарита  в те годы училась в старших классах районного центра и на зимние каникулы ездила домой. Ох, и вкусными были  селькупские блюда из рыбы и мяса по сравнению с едой со школьной столовой. Все эти воспоминания  всплывали в памяти у пожилой женщины, которые навевал старенький домик, где когда-то была почта. Долгое время на почте работала Татьяна Юсуповна Аюпова потом она продолжила с вою трудовую деятельность в Красноселькупе. Сейчас в том здании живут, потомки первых поселенцев. Дмитрий Александрович Кагилев – охотник, рыбак, жена его Эмма домохозяйка воспитывает четверых детей.   Дед и отец Димы были когда-то знаменитыми оленеводам, теперь из этого семейства в Сидоровске остался он один.  На летние каникулы привозит в родное село школы двух сыновей, а  двое младших пока с родителями. На момент нашего приезда его дома не было, он повез своих ребят в школу. Кстати сообщение с районным центром летом, только, по воде на моторной лодке. А зимой они добираются на буране.

Здесь же совсем рядом здание Ясли – сада, где Маргарита Алексеевна работала с самой юности. Вспомнила своих сотрудниц, ребятишек кто ходил в дошкольное учреждение, потом уходили в школу, уезжали получать образование в районном центре, а затем в профессиональных учреждениях.  Много хороших моментов связанных с детским садиком  вспомнилось при виде этого уже давно заброшенного Дома. После расформирования детского садика в нем жили пенсионеры и жители, вернувшиеся из Красноселькупа.

За время пребывания  на Родине Маргариты Алексеевны мы обошли все  оставшиеся дома, а их осталось всего 12 и в четырех из них все еще живут люди.  Вот здание сельского совета, сейчас здесь живет Иван Аркадьев тоже потомок  известных оленеводов, он рыбак Агрофирмы «Приполярная» Немного  побыли возле  разрушившегося  ФАПа, о существование, которого напоминало,  лишь  акушерское кресло, которое помогало родиться маленьким Сидоровчанам.  «Я здесь родилась, но старшие братья и сестра родились в лесу. Долгое время с самой молодости здесь  работала медсестрой  Нина Павловна  Шмакова, ее муж уроженец Сидоровска Зиновей  Андреев был лесником. Вся Сидоровская ребятня знала нельзя ломать деревья, разжигать костры в лесу в общем это был строгий страж природы и мальчишки в какой степени боялись его.  Их старый  дом еще сохранился сын, Василий присматривает за ним. Лидия Афанасьевна Сайготина, это моя подруга. Она была фельдшером, мы вместе поступали в медучилище».  Походив по развалинам, заросшим тропинкам, заодно  набрав малины и шиповника, здесь этих даров природы видимо, не видимо, мы направились к балку. Уже вечерело, северный ветер пригнал черные тучи, небо потемнело, вот - вот начнется дождь.    Мы вернулись в  наше скромное жилище, в нем было тепло и уютно. Сразу по приходу в свою «гостиницу»  поужинав, мы наметили завтрашний маршрут. 

По селькупской традиции, поздней осенью обязательно нужно сходить на кладбище. Развести костер, вспомнить усопших, пообщаться с ними. К сожалению, тропинка, ведущая на кладбище, давным-давно заросла, пришлось идти по берегу реки Таз. Так легче было передвигаться.   Меня все время удивляло, как  Маргарита Алексеевна в   проворно шагает впереди меня.  А ей уже исполнилось 66 лет.  Мы даже умудрились пройти мимо кладбища, потом возвращались обратно. Вот оно старое кладбище, приютившее большое количество Сидоровчан и даже репрессированных немцев. Немецкие  могилы,  огороженные большой изгородью сразу заметны, по ним и ориентировались. Не сразу нашли и могилы отца с матерью Маргариты Алексеевны.  Кладбище, почти в 1,5 километра,  сравнялось с землей. Деревянные памятники, состарившись, лежали рядом с могильными холмами, хотя холмом его еже не назовешь.

По поверьям селькупов на дым костра души умерших собираются и присутствуют рядом, радуясь тому, что их навестили. Следуя традиции, Маргарита Алексеевна тоже проведала родителей, и родственников. Разожгла, как положено небольшой костер и,  обращаясь к своим родителям и родственникам, тихо рассказывала о своей жизни.   Накормила костер пищей, это тоже важная часть  обряда.

Галина Ивановна Емец тоже уроженка Сидоровска ее родители  в прошлом родовитые оленеводы. Они с мужем  Алексеем проработали  метеорологами до 1997года, Сидровскую  метеостанцию закрыли   в этом  же году. И это был последний объект, который теплился в этом населенном пункте, создавая рабочие места. Они  и теперь живут в родном селе.  Несколько лет пожили в районном центре, но в густонаселенном пункте им непривычно, переехали обратно. Муж  Алексей работает договорником в «Приполярной», сдавая выловленную рыбу, не может он сидеть без дела.

С Галиной Ивановной мы  увиделись в первый же день, она была удивлена приезду землячки и очень рада.  Они  вспоминали своих односельчан, которые бок обок трудились на благо села, растили детей, радовались жизни.  В ее хозяйстве имеется небольшая банька, в которую и пригласила нас. Маргарита Алексеевна с удовольствием нарубила дров и истопила баньку,  наносила воды из чистого колодца. Перед отъездом попарится  в баньке  это лучший отдых.
Возвращались в Красноселькуп уже по воде. К нашему счастью плавхолодильник Агрофирмы «Приполярная» закончив  осеннюю путину, возвращался в Красноселькуп. Шкипер Сергей любезно предоставил уютную каюту со всеми удобствами. Всю дорогу обратно, Маргарита Алексеевна радовалась тому, что она все же успела побывать на своей Родине. - «Вот, наконец, и съездила  на свою Родиной, повидалась с родным домом, поклонилась  земле вырастившей меня. Время не стоит на месте,  все изменилось, дом обветшал, не подлежит ремонту. Да и я сама постарела, здоровье не то, годы ни кого не щадят. Но эта поездка, эта встреча с родными местами   успокоила меня, на душе стало легко и свободно. Как будто освободилась от какого – то чувства тревоги, вины. Приеду еще или нет, кто знает, годы уже не те» 

Раннее утро мы отправляемся в путь. Обратная дорога до Красноселькупа займет 180 км.  На всем протяжении реки до районного центра знакомые места и угодья земляков - Сидоровчан. Проехали  «Женский песок»  - на этом месте во время войны женщины ловили рыбу. Далее Смирновские пески – здесь продолжает дело своего отца семья рыбака Сергея Борисовича Смирнова. Мама Сергея, Валентина Смирнова – отменный пекарь, она в течении 50- ти с лишним лет проработала на пекарне, обеспечивая односельчан, вкусным душистым хлебом.   Его жена Лена в девичестве Тетерина  тоже корнями из Сидоровска. Их семья состояла из  восьми человек из них шестеро детей. Её Отец Александр Максимович Тетерин  был преуспевающим рыбаком и оленеводом. Кстати, Татьяна Тетерина его дочь, работает в Центре Селькупской культуры. Она уже много лет  сохраняет и  передает традиции и обряды своего маленького народа молодому поколению. Вот и угодье «Мунгуй» рыбака  Василия Зиновьевича Андреева. В начале 1990 годов после закрытия почты, где жена Василия Людмила  заведовала почтовым отделением, а он работал электриком.  Первым,  облюбовав это таежное богатое на рыбу местность,   расположил здесь свое хозяйство. Теперь это достаточно  завидное хозяйство, а свой опыт и  любовь к жизни передал детям.

Медленно двигаясь к конечной  остановке,  мы с Маргаритой Алексееевной прекрасно отдыхали, наслаждаясь последними осенними деньками. Но зима уже давала о себе знать, холодным северным ветром и темными облаками низко нависавшими над нами. В каюте, или на кухне за чаем, которого в любое время можно было вдоволь напиться,  мы  долго беседовали. Однажды я спросила её: какие- нибудь благодарности есть у Вас? –  Отмечали и грамотами и благодарностями, но почему- то в трудовую книжку не записывали. Теперь, когда спрашивают даже стыдно, я даже не ветеран труда… 

Во второй половине второго дня нашей поездки  подъезжали к бывшему поселению Долгий, которое появилось в связи со строительством железнодорожной магистрали  Салехард-Игарка ( 503 стройка). 1950 годах после прекращения  «дороги в никуда»  это село перестало существовать.  И село еще долго пользовалось спросом.   Районные власти летом здесь обустроили засольню для рыбы.  Подъезжая к этому историческому месту,  а  именно здесь находятся паровозы, свидетели  сталинских репрессий, показался  Поклонный Крест, поблескивающий на солнце золотым блеском на фоне осеннего леса. В сентябре 2009 года в Долгом ОАО Севернефтегазпромом был сооружен поклонный крест. Сюда   ежегодно  в сентябре приезжает Батюшка Евгений районного храма в честь  великомученика Василия Мангазейского прочитать молебен по безвинно усопшим. 

Проезжая мимо Маргарита Алексеевна перекрестившись, долго молча, смотрела на берег, где   виднелся Крест. Вдруг она заговорила, показывая рукой  на место бывшего селения. - Как то  летом мы  студенты из Салехардских училищ приезжали в  село Долгий и поселок Сидельниково ( нежилое село в  четырех километрах от Долгого) работали на  засольне. Помню каждый вечер – рассказывала Маргарита Алексеевна, устраивали концерты под баян, плясали, пели песни. Тогда Ульяна Петровна Карсавина в магазине Сидельниково продавцом работала, продукты давала в долг. По дороге до Сидельниково собирали грибы, ягоды. Интересной была  в то время жизнь. Вот и остались до боли знакомые места позади. Когда следующая встреча, жизнь покажет.

Ближе к вечеру вдруг повалил крупными хлопьями снег, он быстро покрывал землю, пора золотой осени закончилась. А нам еще оставалось ехать до Красноселькупа 40 километров. Уже ближе к селу проезжая мимо кладбища, Маргарита Алексеевна с горечью проговорила - « а здесь дочь, сын  и муж покоятся, оставили они меня… я уже их навещала» 

Удачная командировка подходила к  концу. Моя героиня радовалась встрече с  Родными краями, я удачному сбору материала для будущей программы на селькупском языке. Ближе к вечеру мы были уже дома.

Е. Сморгунова